Игра вокруг престола: как сказка о любви позволила британцам свергнуть короля и спастись от нацистов
11 декабря 1936 года британский король Эдуард VIII отрекся от престола, процарствовав менее года. Официально было объявлено, что он сделал это ради любви к женщине, жениться на которой ему мешали строгие британские традиции и правила. Эта история превратилась в красивую сказку о любви и была неоднократно экранизирована в романтических мелодрамах и воспета в рок- и поп-балладах. Но на самом деле причиной отставки Эдуарда была вовсе не запретная любовь к женщине. Евгений Антонюк — о том, как свадьба стала красивым предлогом для изгнания неугодного правительству и истеблишменту монарха.
Неуправляемый король
Король Эдуард VIII (в центре) и премьер-министр Болдуин | Фото: GETTY
Эдуард VIII взошел на престол в январе 1936 года после смерти своего отца. В этот момент премьер-министром Британии был лидер консерваторов Стэнли Болдуин, с которым у короля были не самые радужные отношения. Еще будучи наследником, Эдуард проявлял некоторое пренебрежение традициями британской политики и высказывал недовольство тем, что король является фактически декоративной фигурой. Первые же месяцы правления Эдуарда породили у правительства серьезные опасения того, что король попытается нарушить многовековую традицию сосуществования монарха и правительства и начнет перетягивать одеяло на себя.
Эдуард неоднократно публично заявлял, что британскую монархию необходимо «модернизировать». Каждое такое заявление заставляло членов правительственного кабинета хвататься за сердце. Значительная часть европейских монархий рухнула несколько лет назад, появлялись новые политические течения, политическая нестабильность. На этом фоне неуправляемый король, который хочет править как диктатор (а именно так и воспринимались его заявления противниками) вызывал сильное беспокойство.
Мало того что Эдуард публично говорил о необходимости реформировать тонкую политическую систему Британии, которая базировалась на сложнейшей и зачастую негласной системе сдержек и противовесов, балансе договоренностей, «понятий» и традиций, он еще проявлял явное упрямство и пытался отстаивать собственную политическую линию.
Эдуард VIII посещает лондонские трущобы | Фото: GETTY
После вторжения Италии в Абиссинию британское правительство выступало за то, чтобы оказать эфиопам поддержку и осудить агрессию со стороны фашистского лидера Бенито Муссолини. Однако Эдуард, симпатизировавший европейским правым, выступал против поддержки Абиссинии и вражды с Муссолини.
Политические симпатии Эдуарда также были проблемой. В Германии разворачивались национал-социалисты. 20 лет назад противоречия и соперничество между Британией и Германией уже привели к разрушительной мировой войне. Теперь противоречия вновь нарастали и грозили перерасти в новый конфликт.
При этом в Британии не было единства в вопросе отношения к Третьему рейху. Достаточно влиятельная часть политического истеблишмента выступала за борьбу с нацистами. Другая часть поддерживала нейтралитет в разумных пределах. Третьи и вовсе выступали за дружбу с немцами. С начала 30-х годов в британскую политику начали проникать фашистские идеи, захватившие часть элиты. Молодой аристократ из одной из самых уважаемых семей сэр Освальд Мосли, женатый на дочери Джорджа Керзона — одного из самых влиятельных британских политиков первой четверти ХХ века — создал Британский союз фашистов. Эта организация пользовалась немалой популярностью в обществе.
Освальд Мосли среди членов Британского союза фашистов
На фоне этой политической нестабильности король с правыми симпатиями был опасен для правительства. Но благодаря некоторым особенностям личной жизни монарха его удалось сместить бескровно и вполне легально, не вызвав подозрений в перевороте.
Запретная любовь
С начала 30-х годов Эдуарда связывали любовные отношения с американкой Уоллис Симпсон. Противники Эдуарда крайне неодобрительно относились к ней по двум причинам: во-первых, она была американкой (отношения с ними в то время были отнюдь не блестящими), во-вторых, она дважды была замужем и оба ее супруга были еще живы.
Король, однако, не обращал на это внимание и твердо намерен был жениться на ней. Именно это желание и стало тем самым предлогом, который смог объединить всех влиятельных противников Эдуарда и оказать на него давление. Конфликт короля с окружением мог закончиться тремя разными вариантами. В первом случае Эдуард преодолевал сопротивление оппозиции и добивался своего. Однако дальнейшие последствия были непредсказуемы, вплоть до крушения всех основ государства. Во втором варианте Эдуард отказывался бы от женитьбы, осознавал свои возможности и смирялся с тем, что он будет декоративной политической фигурой без какого-либо влияния. В третьем случае все заканчивалось смещением монарха с престола.
Король с супругой Уоллис Симпсон | Фото: GETTY
Формально эти ограничения можно было обойти. Например, Уоллис Симпсон могла выйти замуж за Эдуарда, но не получила бы соответствующего титула королевы-консорта и не стала бы государственной фигурой в Британии. Такие случаи известны в британской истории. Например, нынешний супруг королевы Елизаветы II принц Филипп так и не получил титул принца-консорта.
Свадьба Эдуарда VIII и Симпсон в 1937 году | Фото: Time
Был и такой вариант, при котором брак бы заключался, но потомство Эдуарда и Уоллис исключалось бы из линии престолонаследия. Все зависело от того, как королю удалось бы договориться с ведущими политическими фигурами. При хорошем отношении к королю они, очевидно, пошли бы на компромисс без каких-либо проблем. Однако такое отношение к фигуре этого конкретного монарха было далеко не у всех.
Борьба за женитьбу
На протяжении нескольких месяцев шла закулисная борьба между сторонниками и противниками короля. Категорически против брака выступали лидеры консерваторов и лейбористов, а также правительства всех британских доминионов (Канада, Австралия, Южноафриканский союз), которые в большей степени опасались короля, нежели его супруги. Доминионы в ту пору пользовались широчайшей степенью самостоятельности, а непредсказуемый король пугал их тем, что мог бы начать вмешиваться и в их дела.
Эдуард VIII с визитом в Германии | Фото: GETTY
Кроме того, в оппозиции королю была значительная часть британского истеблишмента и аристократии. В том числе и влиятельный виконт Кемсли, медиамагнат, владевший самыми массовыми СМИ Британии того периода. Британская элита опасалась, что если сейчас он сможет продавить их и добиться своего, то в дальнейшем уже ничто не помешает монарху стать неуправляемым.
Наконец, частью оппозиции были все остальные члены королевской фамилии и Космо Лэнг — архиепископ Кентерберийский, духовный глава Англиканской церкви. Именно от его согласия зависел будущий брак Эдуарда.
Уильям Космо Гордон Лэнг | Фото: GETTY
Противники Эдуарда опасались, что он в дальнейшем, опираясь на несистемные политические силы, преобразует монархию в диктатуру, что было модным поветрием тех лет. Поэтому они оказывали беспрестанное давление и на Эдуарда, и на Симпсон. Про избранницу монарха распускали различные слухи. То ее связывали с немецкой разведкой, то намекали на то, что она изменяет Эдуарду и является женщиной легкого поведения, то утверждали, что она не любит короля, а интересуют ее только его деньги и положение. На самого Эдуарда постоянно давили тем, что народ Британии никогда не примет этого брака, хотя на самом деле это было не так. В действительности большинство британцев, особенно из рабочего класса и низов общества, поддерживали его, не видя в этом браке никаких проблем.
Уоллис Симпсон с супругом | Фото: The Adventure
Сам Эдуард тоже не сидел без дела и предпринимал попытки избавиться от наиболее бескомпромиссных противников. В частности, он всерьез обдумывал комбинацию с отстранением премьера Болдуина (главная движущая сила оппозиции) под предлогом его состояния здоровья. Решающую роль в этом должен был сыграть врач королевской фамилии Бертран Доусон, который должен был засвидетельствовать, что у премьера больное сердце, которое не позволит ему занимать руководящий пост. Однако на этот ход Эдуард так и не решился.
Развязка
В начале декабря 1936 года Эдуард перешел в наступление. На встрече с Болдуином монарх заявил, что он намерен обратиться к нации по радио и объяснить свои намерения лично. Расчет короля был верен, он знал, что большинство британцев поддерживает его, а не «политиканов». Премьер-министр воспринял угрозу Эдуарда крайне серьезно: в последний раз, когда король открыто бросал вызов парламенту, началась гражданская война.
Сразу же после ухода Эдуарда Болдуин мобилизовал все ресурсы, связавшись с правительствами доминионов и получив их поддержку в деле смещения короля. Министр внутренних дел Джон Саймон отрезал все контакты короля, его телефоны находились на прослушке, а вся почтовая корреспонденция перехватывалась. Хорас Уилсон лично встретился с руководителем ВВС, который дал гарантии, что королю не будет предоставлен доступ в эфир в обход правительства.
Премьер-министр Стэнли Болдуин | Фото: The Times
Правительственные юристы-эксперты дали заключение, согласно которому попытка короля обратиться к народу напрямую объявлялась антиконституционным актом — король не может делать публичных заявлений по общественно значимым вопросам без предварительного разрешения правительства.
После этого Болдуин и кабинет доступно объяснили Эдуарду, что сопротивление бесполезно и у него теперь есть только два варианта. Либо признать свое ничтожество, смириться с ним и капитулировать, впредь зная свое место и не предпринимая попыток вмешиваться в политику. Это также предусматривало унизительный публичный отказ от женитьбы на Уоллис Симпсон. Либо отречься от престола и покинуть страну.
Эдуард VIII зачитывает отречение по радио | Фото: GETTY
10 декабря Эдуард VIII в присутствии своих братьев подписал акт об отречении от престола. На следующий день он зачитал по радио написанную ему речь, в которой не было никаких намеков на политическое давление, только большая любовь к Уоллис Симпсон.
Изгнание короля
12 декабря Эдуард навсегда покинул Британию, чего, разумеется, никогда бы не произошло, будь отставка по-настоящему добровольной. Однако у него остались сторонники, они могли рассматривать его как короля в изгнании. Такие прецеденты в британской истории уже были. Поэтому новый король Георг VI окончательно вывел его из игры, присвоив после отречения специально созданный для него титул герцога Виндзорского. Будучи т.н. королевским герцогом, он больше не имел права занимать какие-либо государственные посты и участвовать в политической жизни Британии.
Знаменитое фото Эдуарда VIII, направляющегося в изгнание | Фото: GETTY
К изгнанному королю проявлял интерес Гитлер, приглашавший его к себе осенью 1937 года. После начала Второй мировой войны в Британии возникли опасения, что Гитлер попытается в случае победы вернуть Эдуарда к власти или использовать его для давления на британское общество в период конфликта. Поэтому бывшего монарха под угрозой военного трибунала посадили на корабль и отправили в ссылку на Багамы, где он был назначен губернатором. Это была самая настоящая почетная ссылка, в далекой заморской колонии Эдуард был лишен возможности играть хоть какую-то политическую роль и был недосягаем для нацистов.
Хотя в некоторых источниках можно встретить утверждения, что Эдуарду очень нравилось на Багамах, это не так. В действительности он рассматривал пребывание там как своеобразный домашний арест и жаловался друзьям, что его сослали в » заштатную колонию третьего класса «, которую он мечтал поскорее покинуть.
В марте 1945 года, когда скорая победа в войне была уже очевидна, ссылка Эдуарда была прекращена. Ему разрешили подать в отставку, и он вновь покинул территорию Великобритании, осев во Франции.
Эдуард VIII с супругой в 1970-х годах | Фото: Hulton Archive
В 50-е и 60-е годы, когда ситуация успокоилась, Эдуарду разрешили несколько раз посетить Британию. В большинстве случаев это были короткие визиты на похороны к родственникам. Отношения Эдуарда с родными были весьма напряженными вплоть до самой смерти.
Английский король Георг III — четырежды безумный
А. Венедиктов ― 18 часов и 10 минут в Москве, всем добрый вечер, у микрофона Алексей Венедиктов. Наталия Ивановна Басовская, добрый вечер.
Н. Басовская ― Добрый вечер.
А. Венедиктов ― Мы сегодня будем говорить об одном из английских королей, которому не посчастливилось попасть в российские учебники истории, хотя, наверное, он заслуживал это. Обычно мы говорим о тех, о ком вы уже знаете, но сегодня – нет. Мы будем говорить о Георге Третьем.
Но сначала мы разыграем замечательную книгу Яна Мортимера «Средневековая Англия. Путеводитель путешественника во времени». То есть, если вы попадаете в Англию, то в этом путеводителе есть замечательные, вот указаны места именно средневековой Англии. Очень хорошее издание. Я хотел бы вам напомнить, что это издание «Эксмо» и это 2015 год. 10 экземпляров у меня. Если вы правильно и быстро ответите на очень простой вопрос, то вы получите эту книгу, первые десять ответивших.
Напоминаю телефон, по которому вы присылаете смс: +7-985-970-45-45. И не забывайте подписываться. Также аккаунт @vyzvon для Твиттера и также через интернет с нашего сайта. Вопрос: какого цвета были во время американской революции мундиры у английских солдат? Какого цвета были мундиры английских солдат во время войны за независимость, или американской революции – как хотите. Присылайте это по телефону смс +7-985-970-45-45 и выигрывайте.
Наталия Ивановна Басовская. Итак, Георг Третий, он же безумный, он же фермер, он же Гоша, он же Жора, как принято говорить…
Н. Басовская ― Сколько над ним смеялись!
Н. Басовская ― Это абсолютно трагическая жизнь человека, чью главную трагедию я попытаюсь сегодня представить так, как я ее вижу. Коротко говоря, я назвала подзаголовок «Четырежды безумный» — он был глубоко болен. Болезнь, которую исследуют до сих пор, скажем еще об этом. Он три раза сходил с ума и возвращался в рассудок, в отличие от обычного безумия, там возвращаются, но после четвертого не вернулся. Глубоко несчастная личность, трагическая во многих отношениях. Это большая часть 18-го и начало 19-го века. Годы его жизни: 1738 – 1820-й. А правление с 1760-го.
Итак, 60 лет на троне, и абсолютно несчастная жизнь, абсолютно трагическая. Как много людей в мировой истории стремились к этому заветному трону! Пусть сегодня это называется не так, как-нибудь иначе называется высокая власть, люди неизменно рвутся туда, как правило, абсолютное большинство, исключений крайне мало. Но вот его жизнь как-то абсолютно демонстративно показывает нам: вот одумайтесь, посмотрите – не в этом человеческое счастье.
60 лет, сопоставимо только с правлением его внучки Виктории, королевы Виктории, о которой мы когда-то говорили. Но суть трагического рассмотрения, угла зрения, который сейчас я предложу – это сопоставление его личности и личных качеств, о которых много написано, и есть над чем подумать. И тех грандиозных исторических событий, во время которых он оказался у руля…
А. Венедиктов ― Которые на него свалились.
Н. Басовская ― Они на него свалились. Он не понимал сути этого бремени, он пытался ему соответствовать, но очень ущербно это подчас делал. И вот трагедия углублялась не только тем, что он болен, а вот этим несоответствием грандиозных трагических событий и черт его личности.
Происхождение всегда очень важно, вообще для любого человека. Подумать о том, кто твои предки – это очень важно. Но в королевских семействах это не просто моральное пожелание, это строгая необходимость. И надо сказать, что монархическая традиция в Англии, которая по сей день не прервалась, которая имеет очень давние корни: допустим, семь знаменитых королей, варварских королей на этом небольшом сравнительно или большом острове Британия, это начало Средневековья, это времена 8-й, 9-й век. В 9-м уже укрупняется, уже Альфред Великий. То есть, вот какая седая старина, монархическая традиция в Англии.
И, в отличие от Франции, которая после революции вырвалась из монархической традиции ценой очень дорогой, англичане остались в ней, но в 20-м веке стали переживать кризисы внутренние глубинные очень большие. Но не в первый раз.
Вот правление Георга Третьего, хотя это еще до Виктории, а Виктория, считается, апогей, но потом между ним, дедом, и Викторией будет момент тоже такого упадка на королевском троне. И ужас монархии состоит в том, что кто бы ни был этот человек, как бы он себя ни чувствовал, он имеет права, и с этими правами надо считаться.
Итак, происхождение. Он сын не короля, но он сын наследника короны. Его отец был принцем Уэльским. Королем были его дед Георг Первый, (это начало новой в Англии Ганноверской династии) и его дядюшка (это Георг Второй). А вот его отец проскочил между этими родственниками-королями, с трудом обретя статус принца Уэльского –это высокий, это в Англии, конечно, очень много, принц Уэльский, статус важен. И не перейдя в статус короля. Он умер раньше, чем ушел на тот свет с престола правивший его старший брат, то есть дядюшка нашего Георга Третьего будущего.
Итак, отца звали Фредерик Льюис, принц Уэльский со временем. Вот вы знаете, удивительные, Алексей Алексеевич, какие-то дикие мысли подчас приходят от поверхностного, конечно, взгляда на канву событий. Ганноверская династия – это абсолютное засилье Георгов.
А. Венедиктов ― Немецкие имена все.
Н. Басовская ― Да. Потом Вильгельмы и Виктория, уже неизвестно какое имя, такое международное. Но вот этот его отец был вовсе Фредерик Льюис, и вот это не легло в контекст Ганноверской династии. У него занятная судьба, у отца нашего персонажа. Мать – принцесса Августа. В немецких землях, которые остались разобщенными, которые до второй половины 19 века не объединились в единое по-настоящему политическое образование.
А. Венедиктов ― Маленькие.
Н. Басовская ― Было очень много княжеств, герцогств, графств, и там все были принцессы, принцессы, поэтому это европейский рынок невест, конечно, и Россия там же черпала часто невест.
Итак, мать – принцесса тоже из Германии. Детей в семье восемь человек. И вот отец Георга Третьего – у него отдельная судьба. Когда в 1714 году Георг Первый, дед его, ехал править в Англию по приглашению, то, в общем, они не всех детей взяли с собой. Его родители уехали вместе в дедом, Георгом Первым, а детей взяли не всех. И вот будущий отец Георга Третьего Фредерик, ему было 7 лет, его оставили в Германии. Потом брат отца заберет его в Англию. То есть, он побыл… его отец родился в Германии и прибыл в Англию уже взрослым. И вот до нашего Георга Третьего, вот его предшественники – дед, дядюшка, они были немцами на английском престоле. Это очень важно.
А. Венедиктов ― Родившимися в Германии.
Н. Басовская ― Да. Они не знали английского языка, им не нравился английский язык, не стремились его изучать, английский язык, английскую культуру. Не тянуло их к этому. Отец будущего Георга Фредерик все-таки прибыл в Великобританию в 1728-м. Ему уже 21 год, он 15 лет рос вне семьи. Его отец уже сменил деда на престоле в 1727-м. И вот он приехал как чужой, как чужой в ту страну, где правят его родственники. По каким соображениям его оставили в Германии, мальчика семилетнего, сейчас категорически сказать не берусь, очень мало специальной литературы на эту тему, не много. Но, видимо, по соображениям таким, что Ганноверское курфюршество (тогда это было курфюршество, бывшее герцогство). Курфюрст – это супергерцог, тот, кто избирает императора, участвует в избрании, что лучше оставить кого-то, кто будет караулить этот престол. Со временем он соединится, вот Георг Третий будет править, у него будет корона и Британии, и корона ганноверская, они Ганновер сделают королевством.
А тогда, наверное, чтобы вот… это опять монархия, эти минусы и проблемы монархии. Пусть караулит тамошний престол, как бы не ускользнул. В итоге, он вырос вне семьи, приехал взрослым, совершенно одиноким. Королем он не стал, но он так и не станет. И он повел совершенно отдельную жизнь.
Отец нашего персонажа, не принятый в семью, создал свой двор принца Уэльского. Через год ему все-таки дали принца Уэльского. И двор, конечно, был оппозиционный двору отца брата, деда и дядюшки. Где должен был затеряться сын вот этого нелюбимого наследника, нелюбимого принца Уэльского, трудно сказать. Отец будущего Георга Третьего умер, когда мальчику было 13 лет. Георг рос в Англии, он всегда потом подчеркивал, при коронации сказал: я здесь родился (у этого непризнанного Фредерика), я здесь родился, я здесь вырос, это моя страна, я ею горжусь. Но все-таки его отец был в оппозиции к правителю, к брату. В итоге, Георг рос – судьба этого изгнанного из семьи, можно сказать – рос угрюмым, замкнутым, подозрительным. Еще никто не знал, что там таится внутри него очень страшная болезнь.
Мать принцесса Августа после смерти Фредерика, отца нашего персонажа, осталась с восемью детьми. Но она была очень разумная и очень властная женщина и она сочла нужным примириться с царствующим правящим братом покойного мужа, вступила в дружбу в Георгом Вторым. Но к детям была очень строга. Она была так строга, что вот наш Георг Третий, будучи уже взрослым, женатым, каждый вечер заходил или заезжал к матушке, без этого нельзя было отойти ко сну. И настолько был в ее подчинении, что потом зафиксировано, много мемуаров есть современников, они оставили, записано, что она наконец по какому-то сюжету вскричала: Георг, да будьте же вы наконец королем! Как часто матери это сотворяют! Они сами определяют, какой-то создают диктат, культ своей власти, авторитета, и когда будущий мужчина, еще будучи не взрослым, подчинился этому, и вдруг он становится взрослым, она видит, что он недостаточно сильный, независимый, она же в ужасе и говорит: да будьте же вы наконец королем! Как будто бы от того, что он получил эту корону в 1760 году после смерти Георга Второго, как будто бы от этого исчезнет его детство, проведенное под ее довольно жестким контролем.
Итак, 1760 год, умер дядюшка Георг Второй, дядюшка нашего персонажа. Годы правления: 1727 – 1760-й год. Второй представитель немецкой династии на английском престоле. Вообще чудеса, Алексей Алексеевич. Готовя именно этот сюжет, предложенный вами – вы мастер интересных таких предложений, изобретений с фигурами историческими, я не думала о нем никогда. Подготовка к этой теме натолкнула меня на такую мысль: одна из самых стабильных монархий в известной нам европейской истории по сей день. Но на ее престоле менялись этнически происходившие правители из очень разных мест. Если поначалу, вытеснив бриттов, это были англосаксы, то нормандское завоевание ломает власть англосаксов, приходит французский дом, нормандский, а затем приходит анжуйский дом – это Генрих Второй Плантагенет, 12 век. То есть, дважды французы на их престоле. То есть, каким-то очень мучительным образом… а потом чего стоит Война роз, это взаимное истребление Ланкастеров, Тюдоров, потому что, строго говоря, у Эдуарда Третьего было слишком много сыновей, целых пять, и случилось поражение в Столетней войне, куда-то должны были деться эти отряды военные, мы об этом говорили.
То есть, история этой как бы стабильной монархии, она очень сложная, витиеватая и абсолютно нестабильная, а наоборот, какая-то прямо кровоточащая. Вот эта Ганноверская династия – это тоже… вот нельзя сказать, что это подарок, что это счастье. Они были дальними родственниками Стюартов. Кто такие Стюарты? 1603 год, Яков Первый Стюарт – это сын казненной Елизаветой Тюдор Марии Стюарт. То есть, вот эти казненные Стюарты – значит, они тоже довольно не беспроблемно находятся на престоле, их сменяют Тюдоры. Корни в Уэльсе, корни в Уэльсе (Уэльс и Корнуолл), этой самой отсталой области Англии. И, в общем, затем еще всякие-всякие перипетии – и вот, здравствуйте, кроме как из Германии отдаленных родственников Стюартов, никого не нашли. Вот он, этот Ганновер.
Розовощекий, внешне склонный к полноте – по виду здоровяк. Ему 22 года, когда он попадает на престол.
А. Венедиктов ― Он, кстати, родился недоношенным семимесячным ребенком.
Н. Басовская ― Болезнь, видимо, была не от этого.
А. Венедиктов ― Не от этого, нет, он как раз казался здоровяком.
Н. Басовская ― А на самом деле это была не очень здоровая полнота. Кто мог представить его трагическое будущее? Он вступает на престол, 60-й год. До первого безумия – я назвала «безумие номер раз», чтобы не запутаться в них – 29 лет. То есть, нельзя сразу перейти к его безумиям, трагедиям его правления, надо объяснить, как он провел эти 29 лет. Пытаясь проанализировать ситуацию, я выявила вот такие моменты, мне кажется, важные. Продолжающееся давление матери, которая не первый год кричит: Георг, будьте вы наконец королем!
А. Венедиктов ― Она ему запретила жениться до свадьбы.
Н. Басовская ― Очень странная женитьба, очень своеобразная женитьба. Ему пытались там придворные, самые сильные при дворе люди, подсунуть своих красивых родственниц. На этих красавиц его ганноверская натура, глубоко провинциально немецкая, не реагировала.
Он получил письмо от принцессы по имени Шарлотта из захудалого германского угла Мекленбурга. Я много думала про Мекленбург 19 века в свое время в связи с Генрихом Шлиманом. Вот в этой глуши, вот в этой задавленности появился человек, который жил и дышал Гомером. Вот девушка из Мекленбурга, но принцесса – у них принцесс на горошине и без было очень много – написала ему личное письмо, именно Георгу, о тяготах войны, как плохо, что кругом войны.
А в это время самая волнующая война – это Семилетняя война. Уже начинаются непростые для Англии времена. Семилетняя война, в основе соперничество с Францией. Внутри разделение на коалиции, деление территорий, я еще об этом скажу. Тяжелая. И вот она написала по-женски, по-девичьи, как страдают люди, как тяжко, что есть вот войны на земле, и как хорошо бы, чтобы английская корона победила. В ответ на это трогательное письмо незнакомой принцессы – романтика по-ганноверски – он просто предложил ей руку и сердце, не видя ее. При встрече оказалось – Генрих Восьмой показал бы, что это такое, Тюдоры пламенные остались позади – что она…
А. Венедиктов ― Генрих Второй.
Н. Басовская ― Я имею в виду, бывший, былой Тюдор, он бы показал. Когда он увидел показавшуюся ему некрасивой Клевскую, чуть всех не уничтожил.
Когда он ее встретил, увидел при встрече – она некрасива, не очень молода, не очень образованна, по имени Шарлотта, наиболее известна в европейской истории тем, что она изобрела дешевый домашний простой пирог, который с тех пор твердо называется шарлоткой. Вот она, историческая миссия. Сейчас я скажу о стилистике их двора и семьи. Любопытное семейство. Никаких измен. Вслед за тем придут сменщики такого уровня разврата…
А. Венедиктов ― Ну, и до этого тоже.
Н. Басовская ― И до этого. И тот же Генрих Восьмой в 16-м еще веке, и будут, и Орлеанская династия – это будет какой-то кошмар. Этот – никаких измен, он предан своей Шарлотте. Сначала маме, потом и Шарлотте так же, как маме. Она родит пятнадцать детей. У него не будет ни одной любовницы, никаких развратных действий.
А. Венедиктов ― Ни одного бастарда?
Н. Басовская ― Известно абсолютно, говорят, что этого просто не было. Мол, человеку неинтересны женщины. Интересны – пятнадцать детей о чем-то говорят. Это была спокойная мещанская такая, я бы сказала, все-таки на немецкий манер организованная семья. Например, известно, как он сказал одной придворной даме: я знаю, что нельзя говорить плохо о Шекспире, но мне он не нравится.
А. Венедиктов ― Наталия Ивановна Басовская о Георге Третьем. Мы продолжим сразу после новостей.
А. Венедиктов: 18 ― 35, это прямой эфир, Алексей Венедиктов и Наталия Басовская. Наши победители, кто правильно отгадал, какого цвета были мундиры английских солдат во время американской революции – они были красные. И первые десять победителей выигрывают книгу Яна Мортимера «Средневековая Англия. Путеводитель путешественника во времени», издательство «Эксмо», 2015 год. Я называю три последних цифры телефонов наших победителей: Александр, чей телефон заканчивается на 196, Елена 203, Дмитрий 058, Катя 875, Марина 518, Стас 696, Ольга 969, Мария 256, Юлия 998 и Дмитрий 698 – это наши победители. Мы продолжаем.
Н. Басовская ― Итак, несчастнейший в будущем, пока еще не знающий этого, Георг Третий – видимо, очень яркий представитель этого мекленбургского мещанства вместе со своей Шарлоттой. Вот полностью ее Шарлотта Мекленбург Стрелицкая. Это тоже из такой глубинки… Она изобрела шарлотку, он при дворе образцовый семьянин. Признался, что не может полюбить Шекспира, зато обожал грубые шутки, громко хохотал, народные какие-нибудь сценки. Алексей Алексеевич, который всегда успевает где-то что-то увидеть и прочитать, уже упомянул карикатуры. Боже, какие на него были карикатуры! У него внутреннее тяготение к тому, чтобы монарх был реальным правителем, оно все время было, но, во-первых, и натура его к этому не благорасположена, да и на самом деле, в сущности, прощание с абсолютизмом долгое, мучительное, с участием английской революции 17 века, после реставрации монархии Стюартов следующих…
Все-таки прощание уже состоялось, абсолютизм уже невозможен. Но признание того, что главным будет Парламент, придет при его внучке Виктории. А он где-то между. Он то хочет проявить собственную волю, быть реальным правителем, хочет не заметить, какого Бог ему послал талантливого премьер-министра – это Уильям Питт Старший, это умнейший политик. До 1778 года он был жив, но был отставлен. Он из числа тех, кто пришли как партия вигов, нынешних продолжателей, условно либералы. С учетом промышленного развития Англии, что она промышленная кузница всей Европы, нельзя жить по старинке.
Во время американской революции, войны за независимость, он предлагал королю более гибкую политику, чем просто топнуть на эти колонии ногой. Он не мог, не хотел слышать. Он все-таки отдавал предпочтение придворному кругу королевских друзей. Это вот наследие абсолютизма, а надо было ценить Питта, это действительно послание от Бога.
Потом будет Уильям Питт Младший в начале 19 века, тоже премьер-министр, к нему уже поаккуратнее будут… Очень интересное было название условное, в литературе оно есть – новые тори. Тори – это приверженцы традиций абсолютизма. А это вот новые тори. Это совсем не в том смысле, что когда-то новые русские, но это обновленные, готовые занять более гибкую, не махрово феодальную позицию.
И вот такой человек, с таким двором, с такой заурядностью, карикатуры показывают: он тучный, рвется плясать иногда на вечерах – это смешно, они обсмеивают. То есть, уже обсмеивают короля в карикатурах. Печатают их, конечно, за границей, конечно, в Голландии, но ими набита Англия. Все-таки абсолютизм невозвратим.
Он сказал где-то вот на пороге великих событий, на пороге разгара Семилетней войны: не хочу владеть короной, находясь в кандалах.
А. Венедиктов ― Красиво.
Н. Басовская ― Вот умного Питта он называет кандалами. Слова красивые, но оценки неправильные. Ну, в Семилетней войне еще более или менее повезло, в целом, Англия все-таки выиграла. Соперничество Англии и Франции, война 1756 – 1763 годов. Англия в союзе с Пруссией, а это Фридрих Второй, как бы великий, как бы непобедимый полководец. Англия в союзе еще с Ганновером, Гессен-Касселем, Брауншвейгом. На той стороне другой Австрия, Россия и Франция, Швеция, Саксония.
Главным своим успехом – Англия, наверное, все-таки должна поблагодарить за этот успех русского Петра Третьего, когда после внезапной смерти Елизаветы Россия решительно вышла, чтобы не обижать великого Фридриха, из Семилетней войны. Но вот это он еще пережил, потому что, в целом, результат был в пользу Англии. Англия в результате Семилетней войны усилила свои позиции по отношению к Франции не столько в Европе, сколько на новом американском континенте. Потеснила французские колонии в Северной Америке (это Канада), потеснила Испанию (это Центральная Америка), это были очень ценные приобретения. Она на пороге того, чтобы стать колониальной мировой державой. Но его вот это нервное перенапряжение здесь еще ничего, все пока складывается неплохо, но на пороге уже приближается безумие номер один в 1788 году.
А. Венедиктов ― А уже американская революция вовсю.
Н. Басовская ― Вот. Идет американская революция, уже фактически пришлось признать независимость в 1782 году. На пороге французская революция, Франция помогает этим колониям. Он не может понять и поверить, что с колониями надо обращаться не так, как в прошлом или позапрошлом веке, то, к чему толкал Питт Старший, к более гибкой политике. Он топает ногой: давить, прекратить. Красные мундиры – вперед! Окончательное потрясение для короля, 1778 год – это поражение англичан в битве при Саратоге, плюс вмешательство Франции. Франция просто объявила англичанам войну, защищая американские колонии.
Это все вывело его из себя настолько, что он буйно, шумно, никто еще не представлял, как это будет, много еще нервов у него было потрачено на то, чтобы Парламент не выступал, чтобы слушались короля – они не слушаются. И вот он впадает в яркое безумие в конце 88-го года. Он набросился на старшего сына, пытался разбить его голову о стену. Изо рта пена, глаза налились кровью. Придворные слуги схватили и надели на него смирительную рубашку. Англия еще не понимает, но чувствует, и очень остро, что пришло что-то страшное. Например, безумие французского короля Карла Шестого – это все-таки 15 век, это уже далеко, но это тоже было большой трагедией для Франции.
Н. Басовская ― Безумие английского короля Генриха Четвертого во время Войны роз тоже далеко. И тут опять, опять безумие. Для монархии это ужасно – король в смирительной рубашке. Сохранились воспоминания, англичане опубликовали некоторые воспоминания придворных о том, как это было: как они стеснялись, как они боялись встретить короля на прогулке, потому что ходили очень страшные разговоры, в каком состоянии находится король, и увидеть его в таком состоянии они даже боялись. Так что, до этого царило все-таки что-то от абсолютизма, он очень хотел. Например, описано, как однажды Георг Третий сказал несколько публичных ласковых слов премьеру своему лорду Чатему, и тот громко расплакался от восторга. Как восхищались слуги, что Георг знает их по именам. Вот этим абсолютистским мелочам они радовались, не понимая, что его позиция международная в ситуации с восстанием американских колоний – вот где нужна мудрость. А он впадает в совершенно дикое состояние.
Описано во время одного из безумий (не ручаюсь, какого, это даже неважно), как придворные боятся его встретить. Они боятся говорить о том, в каком он виде. Но, как выяснилось, эта болезнь, она потом отпускает через сколько-то месяцев. Во время одного из безумий описано: на прогулке в присутствии тоже одного-двух придворных Георг Третий очень неожиданно вежливо раскланялся с деревом в парке, потому что он видел на месте этого дерева прусского короля, того самого Фридриха Второго Великого. Он так видел. К концу его жизни он будет видеть несуществующие армии, будет участвовать в несуществующих сражениях. В общем, это довольно страшно, когда он принимает дерево за прусского короля.
Вместе с тем, о его интеллектуальных качествах невысокого уровня много написали даже английские авторы, склонные, ну, конечно, представить, как все народы, свою историю получше. И все-таки вот из монографии первой половины 20 века, это Вальями автора зовут: его интеллектуальный уровень едва ли достигал отметки добротной посредственности (вот они подчеркивают эту посредственность). Его ошибки были следствием недалекого ума, его фатальное упрямство (это вот политика к колониям, фатальное упрямство), его навязчивая враждебность к прогрессу, его покровительство всему недееспособному и вышедшему из моды (конечно, выражение такое неудачное – при чем тут мода?). Ну, Виктория, например, не примет электричество и не примет пишущих машинок.
А. Венедиктов ― Это внучка его.
Н. Басовская ― Да. Она будет заставлять приносить ей только от руки написанные тексты, даже если они были рождены на пишущей машинке. И никакого электричества.
А. Венедиктов ― В дедушку.
Н. Басовская ― Вот все это было заложено. Это, видимо, в дедушку. Вот в этом виде, в этом состоянии он встречает самые суровые тяжелые проблемные события конца 18 века. Потому что освободительная война американских колоний против Англии и очень тесно с этим связанная французская революция, участие Франции, Лафайет, который становится генералом французской революции, лорд французский, Франклин, американец, который представляет рождающиеся Соединенные Штаты в Париже. То есть, мир меняется, меняется очень сильно. Принять это трудно, это всегда трудно.
А тут король в состоянии полного безумства. Только в конце 20 столетия заметили, назвали, описали это заболевание, которое называется порфирия. Вместе с гемофилией она где-то в генетическом коде немецких принцесс. Считается, что именно по женской линии гемофилия дошла до России, мы знаем, царевич Алексей, сын последнего императора русского. И порфирия еще страшнее. Гемофилия – тоже безнадежная болезнь. Сын Виктории, один из сыновей умрет от гемофилии. Это несвертываемость крови. А это еще страшнее. Я чуть-чуть заглянула в труды по порфирии, в ужасе закрыла для себя тему.
А. Венедиктов ― Не будем рассказывать.
Н. Басовская ― Изображения ужасны, эти люди – страдальцы. Это чем-то напоминает мне проказу в древние времена. Может, это сродни болезни генетические. Толчком к припадкам этой порфирии являются нервные потрясения и яркий свет, в особенности солнечный. Люди должны прятаться от солнечного света, чтобы не случилось приступа. Примерно неполный год, через неполный год Георг Третий пришел в себя и сразу же узнал о французской революции. Это не облегчило…
А. Венедиктов ― Стоило ли приходить в себя?
Н. Басовская ― Алексей Алексеевич, грешно улыбаться по таким поводам…
А. Венедиктов ― Я не улыбаюсь.
Второй приступ 1801 года был связан с тем, что он хотел-таки выполнить мамино пожелание: Георг, да будьте вы наконец королем! Он начал активно готовить вступление Англии в антифранцузскую коалицию. И, в отличие от своего всегда очень строго нейтралитета, изоляции… там на острове они всегда старались от крайностей политических в те времена себя изолировать. На самом деле решительно стал двигаться к реальному участию Англии в антифранцузской коалиции.
Этот выскочка Наполеон, это корсиканское чудовище, как его называли все монархи тогдашней Европы, включая Россию. Корсиканское чудовище, дикарь одерживает победу за победой. Тогда рождается слава непобедимого, как когда-то про великого Фридриха. Вот, в итоге, Петр Третий, этот несчастный мальчик, тоже тяжело выросший, настолько уверовал в непобедимость – не был Фридрих Второй таким великим победителем.
Здесь тоже, слава Бонапарта бежит впереди него, она, наверное, даже преувеличена. И я думаю: как ему страшно, Георгу Третьему, но он берет на себя ответственность, втягивает Англию, решается именно вступить в антифранцузскую коалицию. Несвойственно это английской политике. Недовольных целая страна, недовольных гораздо больше, чем тех, кто его одобряет.
Третий приступ случился в 1803 году – это предпоследний, и последний был окончательным. Случилось то, к чему взывала мама: будьте, наконец, королем. У него был страшный эмоциональный подъем, описанный современниками. Он сам на себя не похож. Он уже человек не юный, ему 63 примерно года. И вдруг этот уже не молодой человек, проведший так много сложного времени на престоле, начал решительно готовить войну против Бонапарта, лично готовить, и как бы готовить личное участие. Не допущу поражения, как со Штатами! Вот такой эмоциональный подъем при этой страшной болезни тоже очень опасен, он кончается приступом. И приступ происходит.
Третий приступ – последний. Нет у него больше сил, физических возможностей противостоять внутреннему своему врагу. Но и внутри страны его поведение между вигами и тори – вообще сложное для любого правителя, он между ними, как корабль между какими-то противоположными течениями. Оно не для его ума, о котором я вот читала выдержку. Очень строго пишут, но я думаю, что в этой строгости есть большая доля истины. И те карикатуристы, которых вы, видимо, видели, карикатуры на него…
А. Венедиктов ― Да, смотрел.
Н. Басовская ― Боже мой, как они его безобразно изобразили!
А. Венедиктов ― Безжалостно.
Н. Басовская ― Какое точное слово! Немолодой, очень тучный. Они превращают его полноту в абсолютно болезненную полноту. Его то называли огородником, они с Шарлоттой очень любили…
А. Венедиктов ― У них ферма была, да.
Н. Басовская ― … да, выращенное у себя на даче, скажем так. То называли огородником, но не фермером, а вот огородником, то изображали, как он танцует, и смотреть на это просто стыдно и страшно. Потому что он приглашает принцессу, и даже встречи были с русскими принцессами, и что, получается, он безобразен, он позорен. Да, и везут, наводняют Англию этими карикатурами.
Приближается время, когда английской монархии придется признать приоритет Парламента. Мы часто в нашей истории, в нашей повседневности, в особенности политической, говорим: ну, сколько же можно не увидеть, вот как решается этот вопрос, что так будет разумнее! Давайте припомним, Алексей Алексеевич, и напомним нашим слушателям путь от английской идеи значимости Парламента – это великая Хартия вольностей, это 1215 год, Иоанна Безземельного заставили подписать этот документ, и не народ вовсе, а бароны. Господи, сколько потом веков! То хартию выполняют, то хартию отменяют, то приходит безумный, безумный в глазах нации со временем, Кромвель, сначала восторженно встреченный, потом не знали, как от него избавиться. Зовут обратно Стюартов: приходите. Славная революция, 1688 год. Не надо крайностей абсолютизма, все-таки лучше при короле.
Вот истощается, Стюарты как-то очень печально уходят из истории. Ну, вот эти прибыли из Германии – тоже тяжело приживается. И вот надо же, в такие сложные моменты этот абсолютно безумный человек.
А. Венедиктов ― И война с Наполеоном еще идет, до битвы при Ватерлоо еще пять лет.
Потом опять временное прихождение в себя, готовится участие Англии. Да, на редкость активно Англия, не характерно для себя, участвовала в борьбе. Ну, все монархи Европы очень испугались за свои престолы. Венский конгресс 1814 года пройдет под девизом восстановления, реставрации законных прав всех правителей. Легитимность, легитимность, вернуть только законных! Пошучу: взять у всех анализ крови. Потому что вот так это будет. А пока ничего особенного из начинаний не выходит, Бонапарт не побежден. И в 1811-м, раньше, чем ему Россия даст отпор, Георгу 73 года, случается последний приступ окончательный безумия. Впереди еще 9 лет.
А. Венедиктов ― Формального престола, да.
Н. Басовская ― Его сын будет объявлен регентом. Он уже перестает что-либо понимать, командует несуществующими войсками, разговаривает с отсутствующими людьми. Королева однажды – потом она умрет в 18-м году, он этого не узнает…
А. Венедиктов ― Да, хотя еще два года…
А. Венедиктов ― Наталия Ивановна Басовская в программе «Все так», мы говорили о неизвестном в России короле, о Георге Третьем, который действительно правил очень долго и четыре раза уходил (с ума), и три раза возвращался. Такой был король. 60 лет, самое бурное время: американская революция, французская революция, Наполеон – все мимо него. В Москве 18 часов 59 минут.
