я открыл входную дверь и в прихожей появился авга шулин проблема текста

Вариант 2

(1) Я открыл входную дверь, и в прихожей появился Авга Шулин в клетчатой кепке и в серой, похожей на телогрейку куртке, из которой он давно вырос. (2) На цыпочках, чтобы меньше следить, Авга прокрался в кухню и, дёрнув подбородком, вопросительно-тревожно уставился на меня.
(З) Почти полтора года жизни в городе ни капельки не изменили Авгу — та же кепка, та же куртка и та же простоватая физиономия.

В своем тексте Г.П. Михасенко поднимает важную проблему значимости силы духа для преодоления жизненных трудностей.

В качестве примера автор рассматривает Авга Шулина, который приехал из деревни, чтобы в будущем, обучившись в школе, поступить в институт. Его стремление быть охотоведом или геологом заставило Авгу терпеть слова дяди о том, «куда он, бестолочь, лезет» или же то, что отец на него кричал и кулаками кидался.

Также стоит обратить внимание на слова самого Шулина: «И поступлю — кровь из носа», т.е. мы видим, как усердно пытается Авгу получить образование. Его сила духа настолько сильна, что он готов на многое, что и доказывает его волевой характер и способность противостоять жизненным трудностям.

Автор подводит читателя к выводу о том, что могут быть разные источники внутренних сил для преодоления трудностей, но главный источник — неустанное стремление самого человека к своей цели, рождающее в нём самоуважение.

Трудно не согласиться с мнением автора. Действительно, только благодаря своей воли человек добивается успеха, преодолевает трудности.

Например, в произведении Б. Полевой «Повесть о настоящем человеке» говорится о подвиге русского летчика Алексея Маресьева, который будучи раненым, дошел до деревни, чтобы спастись. Хоть и он лишился ног, но всё равно возвратился в строй. Своим поступком он показывает миру настоящую силу воли.

О силе духа рассказывается и в фильме «12 лет рабства». Соломона Нортала, свободного человека, похитили и увезли в рабство. Его отняли от семьи и кинули в мир ада. Он не потерял надежды на спасение, он всё время искал способы уйти из рабства. И спустя 12 лет он всё же нашёл человека, который помог ему вернуться к семье. Следовательно, человек, обладающий мощной силой духа, способен преодолеть все трудности.

Таким образом, можно сделать вывод, что только человек, обладающий силой духа, преодолеет жизненные трудностями.

Источник

Я открыл входную дверь, и в прихожей появился Авга Шулин в клетчатой кепке и в серой, похожей на телогрейку куртке, из которой он давно вырос. Геннадий Павлович Михасенко (ЕГЭ по русскому)

Текст Геннадия Павловича Михасенко посвящён серьёзной и актуальной проблеме человеческого выбора и ответственности за свою жизнь.

Этим примером автор показывает истинное желание и намерение Авги изменить свою жизнь.

Наши эксперты могут проверить Ваше сочинение по критериям ЕГЭ
ОТПРАВИТЬ НА ПРОВЕРКУ

Эксперты сайта Критика24.ру
Учителя ведущих школ и действующие эксперты Министерства просвещения Российской Федерации.

Он не жалуется на своё невыгодное положение, не ищет никаких отговорок, он, несмотря ни на что, хочет достичь своих целей. И это, я считаю, достойно уважения. Особого внимания заслуживают слова Авги: «По дедам нечего судить. По отцам тоже много не насудишь. Нет, судить надо по себе!». Г.П. Михасенко этими словами хочет донести до нас мысль, что наша судьба находится только в наших руках, и она не должна зависеть ни от кого. Как мы решим, так и будет. Эти примеры тесно взаимосвязаны и дополняя друг друга, показывая, что только от личного выбора каждого из нас зависит его жизнь.

Несмотря на то что позиция автора не выражена прямо, о ней легко догадаться, прочитав текст. Г.П.Михасенко уверен, что нужно быть смелым, и не побояться взять ответственность за свою жизнь в свои руки. А здравое желание достичь своих целей и изменить свою судьбу должно быть у каждого из нас.

Я не могу не согласиться с мнением автора. Действительно, тот, кто осмеливается заявить, что он может достичь большего, всегда добивается успеха. Его не пугают предстоящие сложности и неудачи, потому что он знает куда идёт и к чему стремится.

Всё вышесказанное позволяет сделать вывод, что только от выбора человека зависит его будущее. Что посеешь, то и пожнёшь!

Посмотреть все сочинения без рекламы можно в нашем

Чтобы вывести это сочинение введите команду /id58873

Источник

РУСТЬЮТОРС

Текст ЕГЭ. Михасенко. Тема: образование, наставник в жизни человека.

Текст ЕГЭ. Михасенко. Тема: образование, наставник в жизни человека. Примерный круг проблем.

(1)Я открыл входную дверь, и в прихожей появился Авга Шулин в клетчатой кепке и в серой, похожей на телогрейку куртке, из которой он давно вырос. (2)На цыпочках, чтобы меньше следить, Авга прокрался в кухню и, дёрнув подбородком, вопросительно-тревожно уставился на меня.

(3)Почти полтора года жизни в городе ни капельки не изменили Авгу — та же кепка, та же куртка и та же простоватая физиономия. (4)Первое время я считал Шулина старательным деревенским тупицей и даже издевательски прозвал его графом. (5)Он не обиделся на кличку. (6)Он вообще ни на что не обижался. (7)Удивительный человек, он всё принимал с улыбкой, мол, сыпьте-сыпьте, я потом разберусь. (8)По закону Ньютона действие равно противодействию, и на него никто не обижался, а вернее, его просто не замечали. (9)Я лишь тогда обратил на Авгу внимание, когда он однажды на «графа» ответил мне с усмешкой: «Какой я граф — графин! (10)Кринка!* (11)В этом были и внезапная искренность, и смелость, и проблеск ума. (12)Не каждый отважится дать себе такую оценку. (13)Я стал с ним больше общаться, и скоро мне понравились и его простоватая физиономия, и забавные словечки, и наивные, но правильные, на мой взгляд, мысли, и точные замечания. (14)А в одиннадцатом мы сели за одну парту и подружились окончательно.

(15)Авга продолжал смотреть на меня вопрошающе, ожидая каких-то разъяснений. (16)Я понимал, что для него, который — тоже, кстати, удивительная штука! — трепетал перед учителями, у которого при виде директора подкашивались ноги, для него мой сегодняшний финт с демонстративным уходом с урока оказался неожиданным, потому что я не числился в анархистах.

(17)Шум был? — спросил я.

(18)Не было. (19)А чего ты взбрыкнул?

(22)Вот тебе и «хм»! (23)Раздевайся! (24)Обедать будем!

(25)Шулин жил у тётки, жил впроголодь, боясь объесть её семью, как он сам однажды признался мне. (26)К большим праздникам ему приходили переводы и посылки с салом и сушёными грибами. (27)Дней пять после посылки Шулин отъедался, а потом опять подтягивал ремень, хотя со стороны родственников я ни разу не заметил ни косого взгляда, ни обидного намёка. (28)Скорее наоборот, они вздули бы Авгу, узнай об этом. (29)Я не сбивал друга с его чем-то и мне привлекательного принципа, но при любой возможности подкармливал Шулина.

(30)Уже сунув ложку в щи, Авга замер и опять поднял на меня полные недоумения глаза.

(33)А что делать будешь? (34)Отцу на шею сядешь?

(35)Балда ты, граф! (36)Работать буду!

(37)Ага, в рабочие, значит, подашься! (38)Я в интеллигенты нацелился, а ты наоборот, как будто я тебя выдавливаю.

(39)Никто меня не выдавливает, — со вздохом сказал я. — (40)А, собственно, чем плох рабочий класс?

(41)Рабочий класс не плох, — отозвался Шулин. — (42)Но я не понимаю! (43)Мать у тебя врач, отец инженер. (44)Всё у вас есть. (45)Только учись, получай образование, а ты куда-то вбок. (46)У меня ничего нет, а я жму! (47)На меня и батя с кулаком кидался, кричал, что сено косить некому, и дядька сейчас пилит, мол, куда я, бестолочь, лезу. (48)А я лезу. (49)Нет, я не хвастаю, а рассуждаю.

(50)Один мой дед был крестьянином, а второй всю жизнь работал на заводе.

(51)По дедам нечего судить. (52)Теперь надо судить по отцам, — возразил Шулин. — (53)А вообще-то сейчас и по отцам много не насудишь. (54)Возьми вон моего. (55)Нет, судить надо по себе! (56)Только по себе.

—(57)Ну, во-первых, признаюсь, если уж на то пошло, я ещё ничего не решил, раз! (58)А во-вторых, именно та¬ких рассуждений я и жду от родителей!

(59)А разве они ещё не знают?

(61)Вот ты мечешься, а я жизнь свою уже до поло¬вины рассчитал! (62)Да-да! (63)Удрать из деревни — раз! (64)Удрал. (65)Закончить школу в городе — два!

(66)Заканчиваю! (67)Поступить на охотоведа или на геолога — три! (68)И поступлю — кровь из носа! (69)И выучусь! (70)Пусть тятьки и дядьки с колунами бегают и шумят — я вылезу!

(72)А чего улыбаешься?

(74)Авге нравилось говорить, что он удрал из деревни. (75)Но ведь удрать — значит, от плохого и без оглядки, а Шулин, по-моему, спит и видит свою Черемшанку. (76)И чуть в разговоре коснёшься деревни, он вздрагивает, как стрелка компаса близ магнита. (77)Как-то мы ходили за его посылкой, так Авга раз пять подносил её к носу и принюхивался — родные запахи. (78)Так что едва ли это сладкое бегство.

А не зря литы удрал?

(80)Не зря. (81)Для меня попасть в институт — это всё равно что на Луну, — пояснил Шулин. — (82)Стартовать из деревни пороху не хватит, да и притяжение там здоровое. (83)А город как промежуточная станция: заправлюсь — и дальше. (84)Вот я и заправляюсь сейчас. (85)Нет, расчёт верный!

(88)А ведь и у меня кое-какие расчёты своего будущего есть, — скромно проговорил я.

(89)Да уж поди! (90)Голова-то у тебя — ого-го! — важно согласился Шулин. — (91)А ты взбрыкиваешь. (92)Вот это мне и непонятно.

Примерный круг проблем:

Источник

Я открыл входную дверь и в прихожей появился авга шулин проблема текста

Я задумчиво опустился на стул. Дзинькнул звонок, и в прихожей появился Авга Шулин в клетчатой кепке и в серой, похожей на телогрейку куртке, из которой давно вырос.

– Эп, ты один? – шепнул он.

На цыпочках, чтобы меньше следить, Авга прокрался в кухню, жадно, но мельком оглядел неубранный стол и, дернув подбородком, вопросительно-тревожно уставился на меня глазами, ноздрями, ртом и ушами – всем, чем нужно. Полтора года жизни в городе ни капельки не изменили Авгу – та же кепка, та же куртка и та же простоватая физиономия. Первое время я считал Шулина старательным деревенским тупицей и даже издевательски прозвал его графом. Он не обиделся на кличку. Он вообще ни на что не обижался – удивительный человек, он все принимал с улыбкой, мол, сыпьте-сыпьте, я потом разберусь. По закону Ньютона действие равно противодействию, и на него никто не обижался, а вернее, его просто не замечали. Я лишь тогда обратил на Авгу внимание, когда он однажды на «графа» ответил мне с усмешкой: «Какой я граф – графин! Кринка!» В этом были и внезапная искренность, и смелость, и проблеск ума. Не каждый отважится дать себе такую оценку. Я стал с ним больше общаться, и скоро мне понравились и его простоватая физиономия, и забавные словечки, и наивные мысли. А в этом году мы сели за один стол и подружились окончательно.

– Ты почему рано? – спросил я. – Или тоже.

– Ну что ты! – возразил Шулин. – Спинста отпустила. Вызвала еще двух, начала объяснять, побледнела и – ступайте, говорит!

Меня это насторожило. Ведь ей нельзя волноваться! Я поднялся, пощупал кастрюлю и чайник и, хоть они были еще горячие, включил конфорки.

Авга продолжал смотреть на меня вопрошающе, ожидая каких-то разъяснений. Я понимал, что для него, который – тоже, кстати, удивительная штука! – трепетал перед учителями, у которого при виде директора подкашивались ноги и для которого даже наш комсорг Васька Забровский, или просто Забор, был властью, для него мой сегодняшний финт оказался неожиданным, потому что я не числился в анархистах.

– Шум был? – спросил я.

– Так не бывает. Так и чирей не садится.

– Обыкновенный… Неужели ты из-за двойки? Из-за каждой двойки бзыкать – лучше в школу не ходить!

– Не пойду… Я бы тоже не ходил, да не могу – обречен учиться. Тридцать первого августа меня родили, а первого сентября уже отправили в школу.

– Вот тебе и «хм»! – То, что я наконец выговорился, взбодрило меня. – Раздевайся! Обедать будем. И мой повесь. – Я кинул Авге свой плащ и стал подновлять стол.

Шулин жил у тетки с дядькой, жил впроголодь, боясь объесть их, как он сам однажды признался мне. К большим праздникам ему приходили десятирублевые переводы и посылки с салом, сушеными грибами и с лиственничной серой. Серу Авга сразу отдавал Ваське Забровскому. Васька честно делил ее и весь класс с неделю празднично работал челюстями. Дней пять после посылки Шулин отъедался, а потом опять подтягивал ремень, хотя со стороны родственников я не разу не заметил ни косого взгляда, ни обидного намека. Скорее наоборот, они вздули бы Авгу, узнай об этом. Я не сбивал друга с его чем-то и мне привлекательного принципа, но при любой возможности подкармливал Шулина.

– Садись, – сказал я, ставя на стол дымящуюся тарелку щей с мясным айсбергом.

– А-а! – крякнул Авга, потирая ладони.

– Ешь! – Я и себе налил.

Уже сунув ложку в щи, Авга замер и опять, подняв на меня полные недоумения глаза, спросил:

– Ты это серьезно, Эп?

– А как же все-таки школа?

– Что школа? Ты ешь давай. Школа как трамвай: я спрыгнул, а он дальше пошел! – бодро ответил я.

– А что делать будешь? Отцу на шею сядешь?

– Балда ты, граф! Работать буду!

– Ага, в рабочие, значит, подашься! Интересно девки пляшут! Я в интеллигенты пру, а ты наоборот, как будто я тебя выдавливаю.

– Никто меня не выдавливает, – со вздохом сказал я. – А, собственно, чем плох рабочий класс?

– Рабочий класс не плох, – отозвался Шулин. – Плохо то, что я ни черта не понимаю. Если бы…

Звякнул телефон. Робот Мебиус загробно откликнулся. Я ринулся в прихожую, с жаром думая, что звонит Светлана Петровна – отошла и возжелала отомстить обидчику. Но это был Мишка Зеф. Он снисходительно-весело поздравил меня с моральной победой над Спинстой и велел так держать. Я буркнул «брось ты», опустил трубку и переключил тумблер на «out».

– Забор? – спросил Авга.

– Зеф, – сказал я и передал разговор.

– Харю надо бить за такие поздравления! – зло выговорил Шулин, отодвигая пустую тарелку. – Победа. Ты ведь не завтра собираешься бросить школу. Восьмой-то все равно надо дотягивать, тем более что осталось с гулькин нос.

– Ну и вот! Поэтому тебе надо исправлять двойку, а теперь попробуй исправь!

– Ты думаешь, она слышала, как я обозвал ее?

– Еще бы! Я вон где сижу и то слышал!

– Черт! Да еще беременна!

– Двойки ставить они не беременны! – проворчал Авга, принимаясь за чай.

Некоторое время раздавалось только наше прихлебывание. Шулин щурился от чайных паров и шевелил бровями. Я думал о том, как действительно встречу завтра Светлану Петровну. Даже если я сегодня все вызубрю, что очень сомнительно, то и это не спасет меня от стыда.

Шлепками по дну стакана Авга выгнал в рот ягоды смородинного варенья и сказал:

– И все-таки, Эп, я не пойму.

– Мать у тебя врач, отец инженер, вон какая шишка. Все у вас есть. Учись да поплевывай в потолок, а ты куда-то вбок, как этот… – У Шулина было универсальное сравнение «как этот», а кто – домысливай. – У меня ни фига нет, а я жму! На меня и батя с кулаком кидался, кричал, что сено косить некому, и дядька сейчас пилит, мол, куда я, бестолочь, лезу. А я лезу. Нет, Эп, я не хвастаю, а рассуждаю. Ты вот хихикаешь и называешь меня графом, а будь сейчас старое время, дореволюционное, сам графом был бы! И без хиханек! Ездил бы к нам в Черемшанку охотиться, а я бы, мужичишко, на тебя зайцев выгонял, мол, стреляйте, вашество!

– Пострелять я бы не против! А вот насчет моего графства ты, Авгунек, маленько загнул. Один мой дед батрачил в деревне, а второй вкалывал на каком-то паршивом заводике, так что суди, какой бы из меня граф получился!

– По дедам нечего судить. Теперь надо судить по отцам, – возразил Шулин и задумчиво повертев стакан и лизнув сладкий край, добавил: – А вообще-то сейчас и по отцам много не насудишь. Возьми вон моего. Только по себе. И у тебя, например, все данные для графа! – заключил он.

– А у тебя какие данные?

– Я пока не разобрался, но постараюсь быть и мужиком и графом.

– Ишь ты. Ну, во-первых, признаюсь, если уж на то пошло, я еще ничего не решил, кроме ухода из школы, раз! Во-вторых… во-вторых пропустим, а в-третьих, самое интересное, что именно таких рассуждений я и жду от родителей!

– А разве они еще не знают?

– Причем тут Забор. Ты первый!

– Ах, во-он как! – воскликнул Авга. – Значит, слепой в баню торопится, а баня не топится!

– Растоплю! Сегодня хотел, да не выйдет, – сказал я, вспомнив семейные неприятности.

– А что во-вторых? – спросил Шулин.

– Во-вторых, ты Спиноза!

– А что, неправильно рассуждаю? – возмутился Шулин. – Вот ты мечешься, а я жизнь свою уже до половины рассчитал! Да-да! … Удрать из деревни – раз! Удрал. Закончить десятилетку в городе – два! Заканчиваю! Поступить на охотоведа или на геолога – три! И поступлю – кровь из носа! Пусть тятьки и дядьки с колунами бегают и шумят – я вылезу!

Источник

Я открыл входную дверь и в прихожей появился авга шулин проблема текста

(1)Я открыл входную дверь, и в прихожей появился Авга Шулин в клетчатой кепке и в серой, похожей на телогрейку куртке, из которой он давно вырос. (2)На цыпочках, чтобы меньше следить, Авга прокрался в кухню и, дёрнув подбородком, вопросительно-тревожно уставился на меня. (3)Почти полтора года жизни в городе ни капельки не изменили Авгу — та же кепка, та же куртка и та же простоватая физиономия. (4)Первое время я считал Шулина старательным деревенским тупицей и даже издевательски прозвал его графом. (5)Он не обиделся на кличку. (6)Он вообще ни на что не обижался. (7)Удивительный человек, он всё принимал с улыбкой, мол, сыпьтесыпьте, я потом разберусь. (8)По закону Ньютона действие равно противодействию, и на него никто не обижался, а вернее, его просто не замечали. (9)Я лишь тогда обратил на Авгу внимание, когда он однажды на «графа» ответил мне с усмешкой: «Какой я граф — графин! (10)Кринка!» (11)В этом были и внезапная искренность, и смелость, и проблеск ума. (12)Не каждый отважится дать себе такую оценку. (13)Я стал с ним больше общаться, и скоро мне понравились и его простоватая физиономия, и забавные словечки, и наивные, но правильные, на мой взгляд, мысли, и точные замечания. (14)А в одиннадцатом мы сели за одну парту и подружились окончательно. (15)Авга продолжал смотреть на меня вопрошающе, ожидая каких-то разъяснений. (16)Я понимал, что для него, который — тоже, кстати, удивительная штука! — трепетал перед учителями, у которого при виде директора подкашивались ноги, для него мой сегодняшний финт с демонстративным уходом с урока оказался неожиданным, потому что я не числился в анархистах. — (17)Шум был? — спросил я. — (18)Не было. (19)А чего ты взбрыкнул? — (20)Я из школы уйду! — (21)Хм! — (22)Вот тебе и «хм»! (23)Раздевайся! (24)Обедать будем! (25)Шулин жил у тётки, жил впроголодь, боясь объесть её семью, как он сам однажды признался мне. (26)К большим праздникам ему приходили переводы и посылки с салом и сушёными грибами. (27)Дней пять после посылки Шулин отъедался, а потом опять подтягивал ремень, хотя со стороны родственников я ни разу не заметил ни косого взгляда, ни обидного намёка. (28)Скорее наоборот, они вздули бы Авгу, узнай об этом. (29)Я не сбивал друга с его чем-то и мне привлекательного принципа, но при любой возможности подкармливал Шулина. (30)Уже сунув ложку в щи, Авга замер и опять поднял на меня полные недоумения глаза. — (31)Ты это серьёзно? — (32)Абсолютно. — (33)А что делать будешь? (34)Отцу на шею сядешь? — (35)Балда ты, граф! (36)Работать буду! — (37)Ага, в рабочие, значит, подашься! (38)Я в интеллигенты нацелился, а ты наоборот, как будто я тебя выдавливаю. — (39)Никто меня не выдавливает, — со вздохом сказал я. — (40)А, собственно, чем плох рабочий класс? — (41)Рабочий класс не плох, — отозвался Шулин. — (42)Но я не понимаю! (43)Мать у тебя врач, отец инженер. (44)Всё у вас есть. (45)Только учись, получай образование, а ты куда-то вбок. (46)У меня ничего нет, а я жму! (47)На меня и батя с кулаком кидался, кричал, что сено косить некому, и дядька сейчас пилит, мол, куда я, бестолочь, лезу. (48)А я лезу. (49)Нет, я не хвастаю, а рассуждаю. — (50)Один мой дед был крестьянином, а второй всю жизнь работал на заводе. — (51)По дедам нечего судить. (52)Теперь надо судить по отцам, — возразил Шулин. — (53)А вообще-то сейчас и по отцам много не насудишь. (54)Возьми вон моего. (55)Нет, судить надо по себе! (56)Только по себе. — (57)Ну, во-первых, признаюсь, если уж на то пошло, я ещё ничего не решил, раз! (58)А вовторых, именно таких рассуждений я и жду от родителей! — (59)А разве они ещё не знают? — (60)Нет. — (61)Вот ты мечешься, а я жизнь свою уже до половины рассчитал! (62)Да-да! (63)Удрать из деревни — раз! (64)Удрал. (65)Закончить школу в городе — два! (66)Заканчиваю! (67)Поступить на охотоведа или на геолога — три! (68)И поступлю — кровь из носа! (69)И выучусь! (70)Пусть тятьки и дядьки с колунами бегают и шумят — я вылезу! — (71)Молодец! — (72)А чего улыбаешься? — (73)Да так. (74)Авге нравилось говорить, что он удрал из деревни. (75)Но ведь удрать — значит, от плохого и без оглядки, а Шулин, по-моему, спит и видит свою Черемшанку. (76)И чуть в разговоре коснёшься деревни, он вздрагивает, как стрелка компаса близ магнита. (77)Как-то мы ходили за его посылкой, так Авга раз пять подносил её к носу и принюхивался — родные запахи. (78)Так что едва ли это сладкое бегство. (79)И я спросил: — А не зря ли ты удрал? — (80)Не зря. (81)Для меня попасть в институт — это всё равно что на Луну, — пояснил Шулин. — (82)Стартовать из деревни пороху не хватит, да и притяжение там здоровое. (83)А город как промежуточная станция: заправлюсь — и дальше. (84)Вот я и заправляюсь сейчас. (85)Нет, расчёт верный! — (86)Ну, Циолковский! — (87)Только так! — (88)А ведь и у меня кое-какие расчёты своего будущего есть, — скромно проговорил я. — (89)Да уж поди! (90)Голова-то у тебя — ого-го! — важно согласился Шулин. — (91)А ты взбрыкиваешь. (92)Вот это мне и непонятно.

(По Г.П. Михасенко) Геннадий Павлович Михасенко (1936-1994 гг.) — русский советский писатель, драматург, поэт

В предложенном для анализа тексте Г.П.Михасенко ставит проблему разных человеческих ценностей.

Кроме того, автор акцентирует внимание читателя на том, что ценности героя-рассказчика отличаются от ценностей Шулина. Несмотря на то, что у него, по словам Авги, «всё…есть», он не стремится к получению образования, предпочитая работать: «А, собственно, чем плох рабочий

Вы видите только 35% текста. Оплатите один раз,
чтобы читать целиком более 6000 сочинений сразу по всем предметам

Доступ будет предоставлен бессрочно, навсегда.

Источник